Она подбежала к одному из шкафов в коридоре, где хранились одеяла, и бросила мне целый ворох. Вернувшись в спальню, я начала укрывать маму. Я обняла ее и прижала к себе. Постепенно тепло моего тела передалось ей, и она перестала дрожать. Тогда я переключилась на камин и попыталась расшевелить уголья. Но они были мокрые и холодные, поэтому я поспешно подбросила в камин сухих дров и углей и разожгла камин заново. Вернулась Селия с бутылками горячей воды и положила их в постель.
Спустя полчаса в комнате уже было тепло, и мы немного раскутали маму, потому что она уже вполне согрелась. Она спала и что-то бормотала во сне.
Я попыталась прислушаться.
— Холод, — удалось разобрать мне. — Холод благотворительности… холод смерти…
Наверное, это были строки из какой-то ее пьесы.
Лицо Селии заострилось от холода, да и мое наверняка было не лучше.
— Я даже рук не чувствую, — пожаловалась я.
— Я тоже.
— Как ты думаешь, она в порядке?
— Она согрелась и спит.
— Селия… что все это означает?
— Я сама ничего не понимаю. Может, я приготовлю нам чаю на спиртовке? Нам надо выпить чего-нибудь горячего.
Мы обе понимали, что заснуть все равно не удастся, поэтому чаепитие показалось нам единственным выходом. Она приготовила чай, мы укутались в одеяла, перешли в классную комнату и выпили его там.
— Селия, — начала я. — Кто-то сделал это преднамеренно. Но почему?
Я не произнесла вслух имя тети Марты, но думала я о ней, потому что именно ей мешала мама. Что если она и Маргарет убила за то, что та отняла у нее жениха? Мне было нетрудно представить себе, как она оправдывается перед Господом. Для всех было бы лучше, если бы эта бесполезная женщина умерла, развязав Ральфу руки, позволив ему жениться еще раз, и родить наконец наследника. А в случае с Маргарет? Я буду ему лучшей женой, так что все справедливо?
Нет, это полный бред. Тетя Марта каждое воскресенье занимает свое место на скамье в церкви и своим не по-женски низким голосом увлеченно поет гимны. «Вперед, воины Христа». Да, но ведь она также с упоением участвует в борьбе добра со злом в рамках всей планеты, и в рамках семейства Ашингтонов в частности. Наверное, она помешалась.
В эту ночь безумие и в самом деле витало в воздухе.
— Какое счастье, Сэйра, что ты проснулась и обнаружила все это, — со вздохом ответила Селия. — Но что тебя туда привело?
— Мне не спалось. Наверное, какое-то предчувствие. Кроме того, мне почудились какие-то звуки, и я решила проверить, все ли в порядке.
— Слава Богу! — еле слышно повторила Селия. — Если бы ты не пришла, то это распахнутое окно и этот свирепый ветер… Она не пережила бы эту ночь.
— Но это же убийство! — воскликнула я. — Это ничем не отличается от выстрела из пистолета или удара ножом.
— Убийство! — Селия поставила чашку и уставилась на меня. — Сэйра, что ты хочешь этим сказать?
— Кто-то открыл окно… кто-то залил огонь в камине… кто-то сбросил одеяло.
— Да… кто-то это все сделал, — прошептала Селия.
— Когда я поднялась наверх, мне показалось, что кто-то вошел в классную комнату. Кто бы это ни был, но он тут спрятался, а потом улучил момент и скрылся. И почему я сразу сюда не вошла? Но я должна была позаботиться о маме… а когда я все это увидела…
Селия удивленно смотрела на меня.
— Сэйра, но что… почему?.. Кто мог?..
— Моя тетя… — еле слышно прошептала я.
— Твоя тетя?! — от изумления ее голос сорвался на крик. — О нет, Сэйра, этого не может быть. Конечно же, твоя мама сама все это сделала.
— Зачем? Почему? Она дрожала от холода.
— Это все горячка. Представь себе, что она проснулась… Она горела… поэтому она откинула одеяло… затем открыла окно и… возможно, даже залила огонь.
— Она говорила мне, что видела у себя в комнату чью-то фигуру… в сером балахоне… Кто-то пробрался к ней и смотрел на нее. Ей было страшно, Селия, очень страшно.
— Это был сон. Конечно же, ей это просто привиделось. Знаешь, есть такое состояние между сном и явью… А учитывая высокую температуру…
Ее доводы звучали убедительно. Ну зачем тете Марте пробираться к ней в комнату, открывать окно, а потом прятаться в классной комнате с тем, чтобы улучить момент и незаметно ускользнуть? С другой стороны, почему бы ей этого не сделать? Это привело бы к смерти моей мамы. Нет, это невозможно. Кто угодно скажет, что это вздор. Рассуждения Селии звучат намного логичнее.
А Селия продолжала говорить о маминой болезни. Она сыграла много ролей, она часто отождествляла себя со своими героинями. Мы обе это знали. Драма была у нее в крови, и она была склонна к эксцентричным поступкам и в обычном состоянии, не говоря уже о горячечном бреде. Вполне возможно, она это делала не впервые.
— Теперь я буду спать в ее комнате, — заявила я.
— Да, мы будем делать это по очереди, — поддержала Селия.
Я с благодарностью ей улыбнулась.
— Ты наш верный друг, Селия, — произнесла я.
— Нет, это я должна быть вам благодарна, — возразила она. — Я никогда не забуду, как ты поддержала меня в трудную минуту. Можешь не сомневаться, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе и твоей маме.
Впрочем, она больше ничего не смогла сделать. В эту ночь мама сделала шаг к прощанию с жизнью. У нее развилась пневмония, а у ее и без того ослабленного организма уже не оставалось сил на борьбу. Несколько дней спустя она умерла. Ее прах погребли в отведенном для Ашингтонов уголке кладбища. Теперь она лежала рядом с Маргарет.