Украденные ночи - Страница 54

Я точно знала, что меня ожидает, останься я здесь. Мне представят трех джентльменов брачного возраста из прекрасной семьи, переживающей временные финансовые затруднения… настолько серьезные затруднения, что один из них согласится жениться на мне и взять фамилию Ашингтон, и это позволило бы мне родить сына с этой фамилией.

Это все так смехотворно, так глупо и так невозможно!

Мой отец умирал. Мои мечты о жизни вместе с ним испарились. Но появилась альтернатива, настолько волнующая, что при одной мысли о ней сердце выпрыгивало у меня из груди.

Мне его не хватало. Дни без него казались длинными и пустыми. Когда он ночевал в доме, я запирала дверь своей спальни, опасаясь вторжения. Но он не предпринял ни единой попытки, и я подметила, что у него в глазах проскакивают насмешливые искорки. Я чувствовала, что он давно обнаружил во мне нечто, о чем я сама не имела ни малейшего понятия. Вынудив меня к близости, он познакомил меня с самой собой.

Я высматривала его, ждала его…

В глубине души я понимала, куда меня несет течение жизни. Неужели я соглашусь выйти замуж за человека, которого не люблю? Неужели возможно испытывать всепоглощающее физическое влечение к человеку сомнительной репутации, к беспринципному человеку, привыкшему добиваться цели любыми средствами? Я не сомневалась в том, что у него было множество любовниц.

Как только сошел снег, я отправилась проведать отца. Он очень по мне скучал, а я увидела, что он заметно сдал. После долгой разлуки его слабость бросалась в глаза.

Он сказал, что его навещал Клинтон. Он говорил с ним о своих чувствах ко мне.

— Я так счастлив, Сэйра. Он уверен в том, что ты тоже его любишь. Он сказал, что ты дала ему это понять.

Я промолчала, но внутри у меня все кипело. Как он посмел!

— Милая моя Сэйра, — продолжал отец, — я умру спокойно, если буду знать, что вы с Клинтоном поженитесь.

— Ты хотел бы видеть его своим зятем?

— Он силен. И умен. С тех пор как к нему отошла чайная плантация семьи Шоу, он сделал ее лучшей на Цейлоне. Когда у меня возникли трудности, он очень мне помог. Мне повезло с соседом. Я многим ему обязан. Я часто спрашивал себя, почему он не женится. Мне казалось, что ему просто не нравятся англичанки. Хотя женщины находят его привлекательным, да и он к ним неравнодушен. Тем не менее я догадывался, что он едет в Англию, рассчитывая найти здесь себе жену.

— Это кажется мне чересчур прагматичным, отец.

— О, конечно же, жену выбирают иначе, чем дом или костюм. Он просто надеялся, что с кем-нибудь познакомится. Я очень много рассказывал ему о тебе. Я даже показывал некоторые твои письма. Однажды он сказал мне: «Мне нравится Сэйра. Мне не терпится с ней познакомиться». Он влюбился в тебя задолго до вашей встречи. Сэйра, у тебя очень привлекательная и довольно необычная внешность. Я был бы искренне рад вашему союзу. Я ведь всегда чувствовал себя виноватым перед тобой. Маленькой ты была очень забавной. А потом твоя мать увезла тебя в Англию, и наше общение прервалось. И я был просто счастлив вновь тебя увидеть.

— Ты выздоровеешь, — твердо заявила я, — и я отвезу тебя назад, на Цейлон. Я буду ухаживать за тобой, и мне некогда будет и думать о замужестве…

Он покачал головой.

— Факты — вещь упрямая, Сэйра. Давай смотреть им в лицо. Я никогда не вернусь на Цейлон. Но ты должна туда поехать… с Клинтоном.

Клинтон тоже приехал в лечебницу. Он собирался на пару дней в Грейндж и радовался возможности уединиться в загородном поместье после утомительных встреч с торговыми агентами.

— Думаю, они так же невыносимы, как и всегда, — вздохнул отец.

— Хуже. Они стремятся заграбастать себе всю прибыль от продажи чая.

Когда мы вошли в купе и остались наедине, он сел рядом со мной и обнял меня за плечи.

— Я скучал по тебе, — произнес он. — Может, когда приедем в Грейндж, объявим о нашей помолвке?

Я не ответила. Это было совершенно невозможно, потому что он прижал меня к себе и покрыл мое лицо поцелуями, лишив меня дара речи.

— Это будет чудесно, — наконец вымолвил он. — Это я тебе обещаю, к тому же совершенно легально… Ты только представь себе!

— Я еще не дала вам своего согласия.

— Значит, дашь… сегодня вечером.

— Брак должен заключаться по любви.

— А что ты понимаешь под словом «любовь»?

— Мне кажется, это понятие не нуждается в определении.

— Любовь, — задумчиво произнес он. — Самое заманчивое, что есть в жизни. Мы любим телом… и любим душой, и это называется любовью нечестивой и любовью священной. Любовь моего тела ты уже познала, милая Сэйра. Моя душа — это загадка, которую ты будешь познавать постепенно. Нет ничего увлекательнее путешествия, в котором нас на каждом шагу ожидают открытия… Разве что любовь, такая, какую познали мы с тобой.

— Вы воспользовались необычной ситуацией.

— Это закон, Сэйра. Всегда стремись использовать необычную ситуацию. Что ты выберешь для себя — увлекательную жизнь со мной, путешествие в волнующую неизвестность… или предсказуемую жизнь здесь? Всем трем мисс Кэннон наверняка хотелось бы, чтобы ты осталась. Уж они найдут тебе применение. Я не сомневаюсь, что церковная крыша от этого только выиграет. Возможно, ты даже выйдешь замуж. Только тебе придется всю жизнь хранить в секрете то, что самую незабываемую ночь своей жизни ты провела в Попугаячьей хижине с единственным в мире мужчиной, которого ты могла бы любить.

— Я не желаю слушать этот бред.

— А я скажу тете Марте, что мы собираемся пожениться, и сегодня же попрошу преподобного Кэннона сделать в церкви соответствующее объявление.