Украденные ночи - Страница 46

Клинтон уже заглядывал в окно.

— Да, тут и в самом деле никого нет, — кивнул он и начал обходить дом. — Сэйра, — позвал он меня откуда-то из-за дома, — я нашел открытое окно и хочу залезть внутрь. Идите сюда.

К своему удивлению, я послушно направилась на зов, одновременно возмущаясь его безапелляционным тоном.

— Быть может, я отворю дверь изнутри, моя благовоспитанная юная леди, и тогда вы сможете соблюсти приличия, войдя в дом, как подобает порядочной девушке?

— Да, — кивнула я. — Откройте дверь.

— Ваше желание — закон! — насмешливо воскликнул он.

Я снова обошла дом, подойдя к входной двери, и через несколько мгновений уже оказалась внутри. Дом был очень мал: на первом этаже — две комнаты и крохотная кухонька, из которой лестница вела наверх, в единственную комнату, занимавшую весь второй этаж. Комната располагалась под двускатной крышей, поэтому потолок понижался по краям, где также были два небольших окошка в свинцовых переплетах.

— Мне кажется, морской волк был очень счастлив здесь со своим попугаем, — заметил Клинтон Шоу.

Я вдруг почувствовала, что не хочу оставаться с ним наедине и начала спускаться по лестнице. Хижина была чересчур уединенной, и я остро ощутила его близость.

— Осторожнее, — окликнул он. — Эти ступеньки бывают очень коварны.

Он подхватил меня под руку, и мое чувство неловкости усилилось. Коснувшись ногой нижней ступеньки, я поспешила высвободиться.

— Все-таки это достаточно надежная лестница, — заметила я. — Как бы то ни было, наверняка домик отремонтируют, прежде чем сдавать его следующим временным хозяевам.

— Само собой, — отозвался он. — Сэйра, мне здесь нравится. А вам? Настоящее приключение, вы не находите?

— Я бы не сказала. Приключение подразумевает какие-то волнующие события.

— А вас разве не волнуют мысли обо всем, что происходило в этих стенах? Сколько лет эта хижина стоит здесь, окруженная лесом? Лет двести, не меньше. — Он подошел поближе. — А теперь представьте себе, что здесь будет происходить.

— То же самое можно сказать о любом доме.

— Но в этом есть нечто особенное, я это чувствую. А вы?

— Нет.

— Это неправда. Я все вижу по вашим глазам. И я знаю, в чем тут дело. Мы с вами вместе осматриваем дом. Это должно что-то означать.

— Вздор. Для меня это означает только то, что мы с вами катались верхом, увидели пустующий дом и решили на него взглянуть.

Я развернулась и сделала шаг к двери.

— Одну секунду, — окликнул он меня. — Во дворе есть сарай. Я только взгляну на него и вернусь.

Он отодвинул засов на задней двери и зашагал к сараю. Там лежали поленья, очевидно, запасенные последним жильцом.

— Предусмотрительные люди, — заметил Клинтон Шоу. — Не хотели мерзнуть. А впрочем, тут очень уютно. Со всех сторон лес, ветру тут не разгуляться. Но сыро… определенно сыро…

Я расхохоталась.

— Уж не собираетесь ли вы снимать этот дом?

Он рассмеялся вместе со мной.

— Знаете ли, мне этот домишко чем-то очень приглянулся.

— Уже темнеет, — напомнила я. — Мне вдруг захотелось поскорее уехать отсюда. Внезапно хижина обрела зловещие очертания. Он стоял между мной и дверью, пристально глядя на меня. Я чуть было не поддалась панике.

И тут же упрекнула себя за глупость, потому что, когда я направилась к двери, он даже не попытался меня остановить. Я вышла из дома, а он закрыл задвижку изнутри и выбрался наружу так же, как и вошел, через окно.

— Мы оставляем все в точности так, как нашли, — отметил он.

— Быть может, стоило бы и окно закрыть.

— Щеколда сломалась, поэтому оно и было открыто. Кроме того, возможно, мне еще раз захочется взглянуть на это местечко. Кто знает?

— Я смотрю, эта хижина вас очаровала.

— У нее есть определенный потенциал. Да, мне тут понравилось… Хотя сад зарос, — продолжал рассуждать он.

Он как будто никуда не спешил и медленно зашагал вокруг дома. К нему примыкал небольшой садик, который отделяла от леса живая изгородь.

— Повсюду наперстянки, — заметил он. — Взгляните. — Остановившись, он сорвал пучок каких-то листьев. У этого растения такие прелестные цветы. Прелестные и смертельные. Вам известно, что наперстянку также называют «колокольчиками мертвеца»?

— Нет, я такого не слышала. Но я знаю, что она ядовита.

— Да, она неплохо послужила лекарям прошлого. Странно, не правда ли, что одно и то же растение дарит и отнимает жизнь. Хотя, моя милая Сэйра, думаю, вы не станете спорить с тем, что в жизни нет ничего абсолютно плохого… или абсолютно хорошего, если уж на то пошло. Взгляните вон на те тисы. Они растут здесь не одну сотню лет. И они прекрасны, вы не находите? И все же, я спрашиваю себя, сколько смертей на их совести? Вам известно, что их листья и семена содержат смертельный яд, токсин?

— Да вы, похоже, специально изучали яды и все, что с ними связано.

— Можно сказать и так. Когда я был маленьким, у меня был гувернер, страстно любивший растения. Ботаникой мы занимались больше, чем всеми остальными науками, вместе взятыми. От него я узнал, что самые прекрасные растения, как правило, и наиболее ядовиты. Возьмем, к примеру, дельфиниум. Что за прелестный цветок! Но его семена и листья способны убить. Они также содержат смертельный яд.

— Очень полезные сведения.

— Чрезвычайно. На Цейлоне, конечно же, имеются другие, не менее губительные растения. Там их, пожалуй, даже больше, чем здесь. Древние правители Канди умели готовить смертельные снадобья. Ядами пропитывали перчатки, обувь… другие предметы одежды. Небольшой укол кожи, и все, конец. Смею вас заверить, это необычайно увлекательная тема.