Украденные ночи - Страница 113


К оглавлению

113

Я увидела, что это его озадачило.

— Да, — продолжала я. — Это правда. Я ездила к нотариусу и написала завещание. Если я умру или окажусь неспособна управлять плантацией, в свои права вступит Клития.

— Ты… это сделала!

— Да, я тоже могу делать то, что хочу, знаешь ли.

— Ты… маленькая… дьяволица!

— Ага! Значит, наши мнения друг о друге совпадают. Но вот что я тебе скажу. Я не сделала ничего, что выходило бы за рамки закона. Интересно, что сказал бы сэр Уильям Карстэрс, если бы узнал, что это ты похитил Ральфа и взял за его освобождение выкуп? Я считаю похищение самым гнусным из существующих преступлений, особенно когда речь идет о ребенке.

Мне показалось, что он меня не слышит. Он был явно до глубины души потрясен моим поступком. Я думала, он меня ударит. Холодная ярость на его лице заставила меня отпрянуть. Несколько мгновений он молча смотрел на меня. Судя по всему, он пытался взять себя в руки, но это удалось ему не сразу. Но вдруг он медленно улыбнулся, и в этой улыбке явственно сквозило восхищение.

— Пора спать, — произнес он. — День был трудным и полным впечатлений.

— Сними это с меня. Расстегни фермуар.

— Я хочу, чтобы ты легла в ожерелье.

— А я хочу его снять.

— Так подарки не принимают.

— Это не твои драгоценности, а значит, не тебе их дарить. Сними их с меня.

— Нет.

— Я ухожу в другую комнату.

— Ты останешься здесь. Ты одаришь меня этой причудливой разновидностью любви-ненависти, без которой я уже не могу жить. Ты околдовала меня, Сэйра. Ты только что сообщила мне, что ты меня обманула. Я должен бы избить тебя за это. И ты сама знаешь, что заслужила наказание. Но я уже готов заниматься с тобой любовью, потому что ты моя собственная, уникальная и неповторимая Сэйра, которая в глубине души хочет меня, несмотря на все мои прегрешения, точно так же, как и я ее хочу, невзирая на то что сотворила она.

— Ты сам себя обманываешь… так же, как обманывал других.

— Других — очень может быть… но себя — ни за что. Я знаю тебя, Сэйра. Чувственная, страстная Сэйра, созданная для любви… для моей любви, разумеется. Ни о ком другом и речи быть не может… никогда, ты слышишь меня, Сэйра?

— Пожалуйста, расстегни фермуар.

— Давай я лучше расстегну твое платье.

— Не прикасайся ко мне!

— Ты не могла произнести ничего более соблазнительного.

Он потянул за лиф платья, и пуговицы не выдержали. Я осознавала исходящую от него силу. Я уже успела ее на себе почувствовать. И я знала, что как бы я ни сопротивлялась, победа все равно останется за ним.

А он хотел именно этого. Мое сопротивление его возбуждало. Он смеялся надо мной, твердо вознамерившись сломить меня, как он уже однажды это сделал. И он не допустит, чтобы я сняла ожерелье. Я сопротивлялась. Отчаянно сопротивлялась, что только сильнее его раззадоривало.

— Кричи, Сэйра, кричи, если хочешь, — шептал он. — Никто не обратит на это никакого внимания. Они скажут, что это личное дело господина, и многозначительно улыбнутся, довольные своей мудростью.

— Скольких женщин ты сюда привозил?

— Я не веду учет.

— Ты их всех одаривал крадеными драгоценностями?

Он засмеялся.

— Я выиграл это ожерелье, Сэйра. И теперь оно находится там, где и должно находиться. Ты будешь его носить для меня.

— Отпусти меня, — взмолилась я.

— Я никогда тебя не отпущу.

— Я ненавижу тебя! Я ненавижу все, что с тобой связано. Разве ты не понимаешь, что то, на что ты пошел ради этого ожерелья, заставит меня ненавидеть тебя вечно… до конца жизни!

— Твоя ненависть для меня ценнее любви всех женщин мира.

— Я серьезно, Клинтон. Я тебя не хочу.

— В таком случае тебя ждут новые ощущения.

— Ты меня… изнасилуешь?

— Вынужден согласиться, для меня это пикантная ситуация, — усмехнулся он.

Я не смогла от него защититься. Борьба меня измучила. А когда я услышала его торжествующий смех, я возненавидела не только его, но и себя. Я лежала без сна и спрашивала себя: неужели эта ночь никогда не закончится? Рядом спал Клинтон, и на мне по-прежнему было жемчужное ожерелье. Я уйду от него, думала я. После такого я не останусь.

Я подумала о Тоби. Он наверняка мне поможет. Я смогу убежать. Я отдам ожерелье Клитии, а сама уеду в Дели. Да, у меня есть выход. Я обращусь за помощью к Тоби. Вдруг я поняла, что он не спит. Его пальцы сжали мою кисть. Я замерла, притворившись спящей. Я обостренно чувствовала каждую жемчужину, касающуюся моей кожи.

— Сэйра, — тихо позвал он меня, — ты не спишь, Сэйра?

Я не ответила.

— Я должен тебе кое-что рассказать, — продолжал он.

— Я ничего не желаю слышать.

Его рука скользнула вверх и замерла, нащупав ожерелье.

— Я не похищал малыша, Сэйра, — произнес он.

Я молчала.

— Ты мне не веришь?

— Нет, — ответила я.

— Я расскажу тебе, что произошло на самом деле.

— Избавь меня от омерзительных подробностей.

— Все было совсем не так, как ты думаешь, и сейчас я тебе все объясню.

— Лучше воздержись.

— Как это я могу воздерживаться рядом с тобой?

Он склонился надо мной и поцеловал в губы.

— Я очень устала, — ответила я.

— На самом деле сна у тебя нет ни в одном глазу, и хочешь ты этого или нет, но сейчас ты все узнаешь. Это ожерелье у меня уже давно. Я получил его задолго до смерти твоего отца.

— Что за вздор! Клития мне его показывала.

— То, что тебе показывала Клития, было вовсе не ожерельем Ашингтонов.

— Я видела это ожерелье собственными глазами.

113